ЕФРЕМ СИРИН

    ('Efra€m Р SЪroj), Афрем, прп. (ок. 306–73), сир. подвижник, отец Церкви, экзегет, гимнотворец. В эпоху расцвета святоотеч. письменности едва ли кто–либо, кроме блж. *Иеронима, смог написать столько экзегетич. трудов, как прп. Е.С. Они и поныне остаются высоким образцом духовного созерцания и являются источником ценнейших сведений по историч. толкованию Библии.

    Сирия, родина Е.С., хотя и была окраиной антич. мира, но, подобно Александрии, испытала на себе влияние различных культурных традиций. С одной стороны, там сохранялись культурные традиции древних Сирии и Месопотамии, а с другой, получили распространение антич. философия и лит–ра. Сир. язык — ветвь *арам. языка — на Востоке играл роль, аналогичную *койне. В Сирии возникли первые христ. государства (напр., Осроена с центром в Эдессе, цари к–рой приняли новую веру ок. 150). Сирия дала миру апологета *Татиана, проповедника *Афраата, философа Мару бар Серапиона (см. ст. Нехрист. свидетельства о Христе). На сирийской почве возникли оригинальные гностич. учения Вардесана (Бар Дайсана), *мандеев и, наконец, знаменитая *ЭДЕССКАЯ ШКОЛА ЭКЗЕГЕЗЫ. В эпоху Е.С. часть Сирии была захвачена царями Сасанидского Ирана, к–рые преследовали христ. религию, что не приостановило развития церк. культуры сирийцев. Однако христианство в Сирии не восприняло основного догмата IV Вселенского собора и существовало уже в монофизитской и несторианской формах.

    О жизни Е.С. сохранилось много сказаний, в к–рых, как отмечает прот. Г. Флоровский, «нелегко разделить историю и легенду». Преподобный родился в г. Нисибисе (ныне Нусайбин на территории совр. Турции) и с детства получил христ. воспитание. От родителей он слышал рассказы о пострадавших за Христа, в т. ч. и о родственниках.

    Еще в юности Е.С. решил посвятить себя Богу. Это намерение особенно укрепилось в нем после знакомства с аскетически настроенным нисибисским епископом Иаковом, к–рый рукоположил его в диаконы и, по некоторым сведениям, взял с собой на Никейский собор. Вместе с еп. Иаковом Е.С. пережил осаду Нисибиса иран. царем Шапуром II, а после смерти Иакова и захвата города персами (363) переселился в Эдессу (365). Там он продолжал подвижнич. жизнь, изучал философию и богословие и стал фактически основателем школы, где изъяснялось Свящ. Писание. Чтобы противостоять распространению гностицизма, Е.С. по образцу творений гностика Вардесана слагал молитвы, песнопения и гимны, к–рые имели большую популярность и пережили века. Его богословские поэмы, мадраша (ср. *МИДРАШ) и гомилии, мемра (арам. мемра — слово), как и молитвы, были проникнуты живым чувством и личными интонациями. «Его нежная лирика, грозные образы зла, трагические конфликты, сладкогласные хвалы вызывали живые эмоции, рождали новые идеи и мысли, развивая и обогащая сознание» (Н. В. Пигулевская). Постепенно слава «мар Афрема, пророка сирийцев», распространилась по всему Востоку. В его школу стекались многочисл. ученики. Преподобный был с почетом принят в Кесарии свт. *Василием Великим. До конца дней Е.С. оставался диаконом, жил в добровольной бедности и завещал похоронить себя как нищего странника. Память его Правосл. Церковь празднует 28 января.

    Экзегетические труды Е.С. являются лишь частью обширного лит. наследия подвижника (составлявшего, по свидетельству Созомена, около 3 млн. строк). Е.С. принадлежат комментарии ко в с е м у Свящ. Писанию. Однако на сир. языке, на к–ром он писал, сохранились только толкования на Кн. Бытия и Кн. Исход (до 32:26). Отрывки других ветхозав. комментариев содержатся в *катенах Севира. В армянском переводе уцелели толкования Е.С. на ПОСЛАНИЯ ап. Павла и на ДИАТЕССАРОН Татиана (SC, t.121, 1966). Хотя Е.С., по–видимому, был знаком с греч. яз., писал он на сирийском и ориентировался на *Пешитту. Его книги были еще при жизни переведены на греч. яз. и получили распространение во мн. странах. Высоким авторитетом пользовались они и в Древней Руси.

    Прп. Е. С. был последовательным сторонником *антиохийской школы экзегезы, однако не отрицал, что в Библии можно найти и иносказания. Это привело его к идее полисемантичности ПИСАНИЯ, к–рое следует, по его мнению, понимать неоднозначно. Один смысл он называл «близким», другой — «буквальным», третий — «духовным» (иносказательным) и, наконец, признавал существование «высшего», наиболее совершенного. Когда Е.С. толковал *ШЕСТОДНЕВ, он решительно отвергал мысль, будто в библ. повествовании надо искать АЛЛЕГОРИИ. шестоднев ясно показывает, что творение совершалось не мгновенно (как думал *КЛИМЕНТ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ), а на протяжении определ. времени. В Быт 1:1, по словам Е.С., имеются в виду «действительно небо и земля, а не что–либо иное» (Толкование на Быт, I). Е.С. считал, что из Библии следует вывод, что Богом непосредственно сотворены лишь природные стихии, а все прочее — растения, водные твари, обитатели суши — порождены стихиями по велению Божью.

    В полном согласии со свт. Василием Великим понимал Е.С. «образ» и «подобие» Творца в человеке. Они заключаются «в господстве, какое приял человек над землею и над всем, что на ней» (Толкование на Быт, I). Человек подобен Богу, «обладающему горними и дольними» (там же). Толкование «сада Эдемского» было у Е.С. буквальным. Поскольку, говорил он, истоки великих рек Месопотамии скрыты в горах, Эдем следует искать именно там. «Для прп. Ефрема вообще характерно неметодическое соединение толковательного буквализма с поэтическим символизмом, когда БИБЛИЯ из книги истории превращается в книгу притч. Нужно прибавить — прп. Ефрему приходилось подчеркивать органическую цельность обоих Заветов как «единого тела истины»» (прот. Г. Флоровский). Худож. дар Е.С. позволял ему живо и наглядно излагать события, описанные в свящ. сказаниях ВЗ. Так, рассказывая о заселении Ноева ковчега животными, он пишет: «В сей же самый день начали приходить с востока слоны, с юга обезьяны и павлины, другие же животные собирались с запада, иные же спешили идти с севера. Львы оставили дубравы свои, лютые звери выходили из логовищ своих, олени и онагры шли из пустынь своих, животные, водящиеся на горах, собирались с ГОР. Современники Ноевы стекались на такое новое зрелище, но не для покаяния, а чтобы насладиться» (Толкование на Быт, VII).

    Глубина экзегетич. трудов Е.С. во многом объясняется хорошим знанием евр. языка и вост. обычаев. Знал он и труды иудейских толковников. «С некоторыми он иногда соглашается, а иногда отвергает их» (А. Соколов). Так, объясняя Втор 26:14, Е.С. пишет: «Сим указывается на обычай язычников — уготовлять трапезы мертвым» (Толкование на Втор, XXVI). В то время как аллегористы терялись в фантастич. догадках, комментируя странный способ заключения Завета между Богом и Авраамом (Быт 15:9–11), Е.С. дает разъяснение, построенное на собств. опыте жизни на Востоке. «Изъяснения на сие место, — пишет он, — надобно искать в обычаях халдеев <…>. У них было в обычае при совершении клятв проходить между рассеченными трупами со светильниками в руках». Непонятный обряд, описанный в 1 Цар 7:6 Е.С. истолковывает через известные ему иудейские обычаи. Нередко он указывал на ошибки греч. переводчиков Библии, бывшие следствием плохого знания ими евр. языка. Следует отметить, что евр. текст писания, имевшийся у Е.С., отличался от масоретского текста.

     Opera selecta, ed. J.J.Overbeck, Oxonii, 1865; в рус. пер.: Творения, ч.1–8, М., 1848–95, репр., М., 1993–95.

     *А в е р и н ц е в С.С., Поэтика ранневизант. лит–ры, М., 1977; В и л ь с к е р Л.Х., Сирийская лит–ра, ИВЛ, т.2; [*Ж д а н о в А.], О толкованиях прп. Ефрема Сирина на Свящ. Писание ВЗ, ПТО, ч.42, 1888; *М у р е т о в М.Д., Труды св.Ефрема Сирина по толкованию Свящ. Писания Ветхого и Нового Завета, Серг. Пос., 1895; П и г у л е в с к а я Н.В., Культура сирийцев в средние века, М., 1979; С о к о л о в А.К., Жизнь св. Ефрема Сирина, характер его сочинений и черты его учения, ПТО, ч.7, 1848; е г о ж е, Некоторые черты из учения св. Ефрема

    Сирина, ПТО, ч.8, 1849; прот.Ф л о р о в с к и й Г.В., Византийские отцы IV в., Париж, 1931; Еnc.Kat., t.4, s.681–84 (там же приведена библиогр. на иностр. яз.).