ГОРСКИЙ

    АЛЕКСАНДР Васильевич, прот. (1812–75), рус. правосл. историк Церкви. Род. в Костроме, в семье священника, проф. российской словесности, был воспитан в духе истового благочестия. Учился в духовном уч–ще, затем в ДС, откуда благодаря своим выдающимся талантам был досрочно переведен в МДА. Окончил академию в двадцатилетнем возрасте. С 1833 Г. начал преподавать в академии церк. историю, к–рая тогда включала и библ. историю. В МДА исполнял должность э. орд. проф. (с 1837), орд. проф. (с 1839) и библиотекаря. В 1864 получил степень доктора богословия. Лекции Г. были насыщены богатым материалом, отличались живым, доступным изложением и духом истинной религиозности. «Этот инок–мирянин, с подвижнической жизнью соединявший общительную гуманность и готовность всякому служить своими знаниями и трудами, это было необыкновенное явление» (*ГИЛЯРОВ–ПЛАТОНОВ). В 1860 Г. принял сан священника не вступая в брак.

    Научная деятельность Г. как преподавателя, а затем и ректора МДА (1862–75) проходила под суровым контролем, к–рый осуществлял над академией митр. *Филарет (ДРОЗДОВ). Митрополит высоко ценил Г. и постоянно прибегал к его помощи. Вместе с тем он невольно подавлял мягкого и уступчивого по характеру ректора. Последствия этой опеки отмечал, в частн., историк С. М. Соловьев. Г. публиковался сравнительно

    мало и чаще всего анонимно. Философ *Соловьев Вл., учившийся у Г., писал: «При необъятной учености, ясном понимании труднейших вопросов и необыкновенной сердечной доброте, этот превосходный старец носил на себе следы печального гнета — и крайней робости ума, и малоплодности мысли сравнительно с его блестящими дарованиями». В изучении и преподавании церк. истории Г. руководствовался методами *Неандера. Его даже называли «русским Неандером», хотя, как показал *Лебедев А.П., Г. был вполне самостоят. ученым.

    Академич. лекции Г. по НЗ были изданы посмертно (Евангельская история, ПТО, ч. 26, 1880; ч. 27, 28, 1881). Как и в трудах архиеп. *Иннокентия (Борисова), в них представлена одна из самых ярких и вдохновенных концепций новозав. истории в богословской лит–ре 19 в. За лекциями Г. стоит серьезное и кропотливое изучение источников, к–рое дает о себе знать на каждой странице. Г. делает лишь общие выводы из предварительных изысканий, но это нисколько не снижает научной, лит. и богосл. ценности его лекций. В них можно найти немало тонких наблюдений, глубоких комментариев и смелых (несмотря на положение Г.) выводов. Так, он отмечал, что апостолам не была совершенно чужда мысль о страданиях Мессии, поскольку Иаков и ИОАНН согласны были пить чашу страданий с Учителем; отвергал распространенное мнение, будто Иуда–предатель был движим лишь одним корыстолюбием («Кажется, надобно допустить, что Иуда, как и другие АПОСТОЛЫ, пришел к Господу с земными видами, с чувственными надеждами. Но потом, скоро в них разочаровавшись, вообще охладел к делу, которым увлекся вначале»). Стиль лекций, хотя и несколько архаичный, до сих пор не утратил своего обаяния. Поэтическая простота соединялась в них с глубиной богосл. размышления. Приводим отрывок, к–рый дает представление о манере изложения Г. Повествуя о гефсиманском борении Господа, он пишет: «Иисус, доселе так мужественный, теперь как бы падает под бременем скорби. Давно ли говорил: ныне прославися Сын Человеческий, — дерзайте, Аз победих мир. Теперь готов молиться Отцу: да мимо идет от него чаша сия. Что же так сильно гнало дух Иисуса и что

    так скоро изменило Его состояние? Конечно, не одно чувство телесных страданий, ожидавших Его перед смертью, хотя и смерть для праведника не должна быть тяжелее, чем для грешника. Говорят же, что преступник сам ищет наказания для успокоения совести. Телесные страдания выдерживали и обыкновенные люди без волнения. — Но Он умирал, как грешник, носящий на Себе грехи всех».

    Прот. Флоровский Г. охарактеризовал лекции Г. как «философию новозаветной истории, изложенной с редким проникновением».

    Г. много занимался проблемами *церк. — слав. перевода Библии. В течение 13 лет он составлял (совм. с *Невоструевым К.И.) «Описание славянских рукописей Московской синодальной библиотеки» (Отд. 1–3, т.1–5, М., 1855–1917). Издание не было закончено из–за цензурных условий и не дождалось полного опубликования.

    Г. высоко ценили в рус. историч. науке. Он был почетным членом Моск. ун–та и различных ученых обществ, а С. — Петерб. ун–т присвоил ему степень доктора рус. истории. В 1868 за «Описание славянских рукописей…» Г. была присуждена Ломоносовская премия.

     О том, совершал ли Господь Иисус Христос пасху иудейскую на последней вечере Своей с учениками, ПТО, ч.12, 1853; О слав. переводе Пятокнижия Моисеева, исправленном в XV в. по евр. тексту, ПТО, ч.19, 1860; ЕПИФАНИЙ КИПРСКИЙ, ПТО, ч.22, 1863; Образование канона свящ. книг НЗ, ПТО, ч.24, 1871.

     Л е б е д е в А.П., Прот. А.В.Г., ректор и проф. МДА, ВЦ, 1900, № 8; ПБЭ, т.4, с.541–50; свящ.П о с т н и к о в П., Очерки жизни и деятельности А.В.Г., в кн.: У Троицы в Академии, М., 1914 (там же приведена библиогр.); Х и б а р и н И., Профессор–подвижник, ЖМП, 1954, № 10.